которые подтверждают, что твой старый дедуля совсем не такой дурак, как ты думаешь? Я знаю, что делать. Теперь, когда все началось, изменения будут следовать одно за другим. Смотри, вот второй скачок. Как быстро происходит мутация этих крохотных генов!

– Значит, дедуля, – спросил я с надеждой в голосе, – я все-таки не превращусь в одного из Пью? Но ведь мне казалось, дедуля, что мы обещали – династия Пью не прекратится?

– Я сдержал свое обещание, – сказал дедуля, полный достоинства. – Гены будут распространять это семейство до самого Судного дня. И вместе с ними сохранится способность к колдовству.

И он рассмеялся.

– На твоем месте я бы приготовился к неприятностям, Сонк, – предупредил он. – Мне показалось, что, когда папаша Пью исчезал во тьме прошлого, он пригрозил тебе заклятием. Так вот, он совсем не шутил. Это заклятие вот-вот настигнет тебя.

– Господи! – воскликнул я, полный смятения. – Но к тому времени, когда они прибудут в наш век, их будет не меньше миллиона! Что же мне делать, дедуля?

– Просто быть наготове. – В голосе дедули сочувствие начисто отсутствовало. – Ты думаешь, их будет миллион? Ошибаешься, намного больше.

– Сколько именно? – поинтересовался я.

Он начал называть число будущих Пью. Хотите верьте, хотите нет, но дедуля все еще не кончил. Так их много.

Видите ли, оказалось, что это очень походило на семью Джюксов, которая жила к югу от нас. Те, что плохие, всегда немного хуже своих детей, и то же самое случилось с Генами Хромосомами и их потомками, так сказать. Династия Пью осталась династией Пью и сохранила способности колдовать – мне кажется, можно сказать, что они в конце концов покорили весь мир.

Все могло обернуться гораздо хуже. Все эти Пью могли остаться такого же размера на протяжении всех поколений. Вместо этого они начали уменьшаться, становились все меньше и меньше. Когда я видел их в человеческом образе, они были выше и крупнее большинства людей – по крайней мере, папочка Пью точно был огромным.

Но после того как прошло бесчисленное количество поколений Пью, начиная с первого года, они настолько уменьшились в росте, что теперь размером с этих крошечных бледных существ в крови. И постоянно сражаются с ними.

Эти Пью так пострадали от вспышек гетерохроматического излучения, о котором говорил мне дедуля, что утратили свои прежние размеры. Теперь их называют вирусами – конечно, вирус примерно то же самое, что и ген, только он намного подвижнее. Призываю в свидетели небесные силы, это все равно что сравнивать потомков Джюкса с Джорджем Вашингтоном!

И тут на меня обрушилось заклятие.

Я принялся чихать. Затем услышал, как начал чихать дядя Лем, которого мы забыли в желтом автомобиле. Дедуля все еще говорил о том, сколько миллионов, миллионов, миллионов и так далее Пью нападает сейчас на меня, так что спрашивать его не имело смысла. Я скосил глаза и в самый момент чиха попытался рассмотреть, кто же это щекочет мне нос…

Никогда в жизни я не видел так много Пью-младших! Это было настоящее колдовство. Более того, эти Пью все еще трудятся, посылая проклятия на всех людей, которые живут на земле. Можно предположить, что их работа продлится еще долго, потому что династия Пью должна жить вечно – так обещал дедуля.

Я слышал, что некоторые вирусы трудно разглядеть даже в микроскоп. Представляете, как будут удивлены все эти прохвессоры, когда им удастся должным образом сфокусировать микроскоп и они увидят в поле зрения этих бледных дьяволят с одутловатыми лицами, безобразных, как смертный грех, с глазами, сидящими вплотную друг к другу, заколдовывающих всех, кого увидят!

Потребовалось немало времени с первого года, но Гены Хромосомы добились своего с помощью дедули. Так что теперь Пью-младший больше не доставляет неприятностей.

Впрочем, нет, доставляет – всякий раз, когда я простужаюсь в холодную погоду.

Механическое эго

Никлас Мартин посмотрел через стол на робота.

– Я не стану спрашивать, что вам здесь нужно, – сказал он придушенным голосом. – Я понял. Идите и передайте Сен-Сиру, что я согласен. Скажите ему, что я в восторге оттого, что в фильме будет робот. Все остальное у нас уже есть. Но совершенно ясно, что камерная пьеса о сочельнике в селении рыбаков-португальцев на побережье Флориды никак не может обойтись без робота. Однако почему один, а не шесть? Скажите ему, что меньше чем на дюжину роботов я не согласен. А теперь убирайтесь.

– Вашу мать звали Елена Глинская? – спросил робот, пропуская тираду Мартина мимо ушей.

– Нет, – отрезал тот.

– А! Ну так значит, она была Большая Волосатая, – пробормотал робот.

Мартин снял ноги с письменного стола и медленно расправил плечи.

– Не волнуйтесь, – поспешно сказал робот. – Вас избрали для экологического эксперимента, только и всего. Это совсем не больно. Там, откуда я явился, роботы представляют собой одну из законных форм жизни, и вам незачем…

– Заткнитесь! – потребовал Мартин. – Тоже мне робот! Статист несчастный! На этот раз Сен-Сир зашел слишком далеко. – Он затрясся всем телом под влиянием какой-то сильной, но подавленной эмоции. Затем его взгляд упал на внутренний телефон, и, нажав на кнопку, он потребовал: – Дайте мисс Эшби! Немедленно!

– Мне очень неприятно, – виноватым тоном сказал робот. – Может быть, я ошибся? Пороговые колебания нейронов всегда нарушают мою мнемоническую норму, когда я темперирую. Ваша жизнь вступила в критическую фазу, не так ли?

Мартин тяжело задышал, и робот усмотрел в этом доказательство своей правоты.

– Вот именно, – объявил он. – Экологический дисбаланс приближается к пределу, смертельному для данной жизненной формы, если только… гм-гм… Либо на вас вот-вот наступит мамонт, вам на лицо наденут железную маску, вас прирежут илоты, либо… Погодите-ка, я говорю на санскрите? – Он покачал сверкающей головой. – Наверное, мне следовало сойти пятьдесят лет назад, но мне показалось… Прошу извинения, всего хорошего, – поспешно добавил он, когда Мартин устремил на него яростный взгляд.

Робот приложил пальцы к своему, естественно, неподвижному рту и развел их от уголков в горизонтальном направлении, словно рисуя виноватую улыбку.

– Нет, вы не уйдете! – заявил Мартин. – Стойте где стоите, чтобы у меня злость не остыла! И почему только я не могу осатанеть как следует и надолго? – закончил он жалобно, глядя на телефон.

– А вы уверены, что вашу мать звали не Елена Глинская? – спросил робот, приложив большой и указательный палец к номинальной переносице, отчего Мартину вдруг показалось, что его посетитель озабоченно нахмурился.

– Конечно уверен, – рявкнул он.

– Так, значит, вы еще не женились? На Анастасии Захарьиной-Кошкиной?

– Не женился и не женюсь! – отрезал Мартин и схватил